И всё о нём же

В смысле, о рыцаре смерти.

(Я прямо так, сразу, без предисловий, начну, потому что чего там, да? Ну, и все свои опять же, а я, вроде как, на глубокую аналитику и не замахивалась. Развлекаюсь, в общем.)

1. Воцарение Могрейна

Уничтожение библиотеки Акеруса — это было первое, что сделал Могрейн на посту некоронованного короля. Оперативность мероприятия потрясла меня до глубины отсутствия души, проданной азеротскому дьяволу: в Чёрном Оплоте ещё не успела высохнуть кровь его защитников, а книги уже пожгли. В топку полетели и догматы, и отчёты с фронтов, и кулинарные книги (о, да, детка, «Мосссззг!» низабудем, нипрастим), и медицинские справочники, и чей-то ЖЖ, и даже невинная эротика о шашнях какого-то вурдалака.

Тут я понял, что же именно выгодно отличало Артаса от Могрейна. У Артаса, при всех его бесчисленных, конечно же, недостатках, всегда присутствовали чувство юмора и отвага. Он никак не контролировал наши книжные полки (именно поэтому, кстати, у меня и сохранились очень ржачные рассуждения хороших ребят о том, например, сколько бабла надо влить за отпущение греха рукоприкладства ниже пояса) и вообще не боялся уронить свой авторитет. Он был абсолютно уверен, что этот авторитет и без того выше крыши (ИЧСХ, был прав).

Или вот такой интересный ракурс. При Артасе я формально был всего-навсего орудием его воли и даже никакого особенного звания не имел. «Склонись перед своим королём», — это была коронная фраза Артаса, которую он не забывал повторять даже на поле боя. Хорошие ребята, разумеется, расценивали это в том смысле, что я был всячески унижен и подвергнут. Но вот парадокс: после операции, в ходе которой я уничтожил элитный отряд Алого ордена, личная стража Артаса стала церемонно отдавать мне честь при каждом моём приближении. И если я, задумавшись, бродил по террасе туда-сюда, стража, как заведённая, повторяла установленный ритуал и даже взглядом не пыталась выразить свой протест. Думаю, что если бы однажды кто-нибудь из них возмутился, Артас сжёг бы его на медленном огне в присутствии всего личного состава охраны. При этом, повторяю, я был никто: пешка, разменная монета, один из десяти тысяч, посланных на смерть в качестве приманки для Фордринга.

При Могрейне я формально стал свободным человеком, ниибаццо личностью и целым полномочным представителем ордена Чёрного Клинка при Альянсе (так, во всяком случае, сказал мне сам Могрейн). Но с момента зачистки Акеруса стража Могрейна смотрит куда-то мимо меня стеклянными глазами и делает вид, будто там, вдали, происходит нечто судьбоносное, на фоне чего меня просто не существует. Так что… единственный в Акерусе, кому теперь кланяются, — это Могрейн.

В принципе, такой результат с самого начала был немного предсказуем. Если Артас говорил просто: «Склонись перед своим королём», то Могрейн ещё в ту пору визжал: «Повинуйся или будешь уничтожен!» Трусливая шавка.

Иногда я приезжаю в Акерус посмотреть на этот цирк: как предатели пресмыкаются перед своим боссом. Я их понимаю: если Артас когда-нибудь одержит победу, им нужен будет тот, на кого они смогут свалить ответственность. Что ж, на здоровье, и да продлятся их страдания. Я не могу напиться их крови, но стать свидетелем их позора могу и должен.

2. Впереди планеты всей

Фордринг — святая душа, безусловно, и, пожалуй, единственный из всех хороших ребят, кого я уважаю и готов бы был признать своим вождём, если бы изначально не оказался по другую сторону баррикад, — провозгласил объединение орденов Серебряного Рассвета и Серебряной Длани в орден Серебряного Авангарда. Целью своей они поставили окончательное уничтожение Плети и низложение Артаса.

Хорошие ребята. Они не учли только одного: на каждого парня хоть куда найдётся парень ещё лучше. Я имею в виду, что остатки фанатиков из Алого ордена, которых мы выпилили чуть менее, чем полностью, собрались в Длани Тира под свои фанатские знамёна и стали серьёзной угрозой уже и самому Серебряному Авангарду. А что вы хотели? В ту пору, когда я выпиливал хороших ребят из Алого ордена, они превосходно пытали в своих подвалах не только поганых рыцарей смерти, но и благородных рыцарей Серебряного Рассвета. А потому что это фанатики, детка, для фанатиков не существует более или менее приличных людей, для них все, кто не с ними, — люди в высшей степени неприличные. А уж если это ещё и нелюди, вроде каких-нибудь эльфов или, там, дворфов, не говоря уже о тауренах…

В общем, когда я поехал по местам боевой славы, меня ждал маленький сюрприз: всякий встреченный мною рыцарь Серебряного Авангарда хватал меня за стремя и уговаривал закончить начатое. Ну, то есть выпилить остатки Алого ордена из Длани Тира.

Тьма великая, как я ржал! Смерть и прах, как же я ржал! Клянусь камнями Наксрамаса, я даже при жизни так не ржал. Этим чувакам удалось невозможное: заставить ржать мёртвого.

Кисы обиделись. Ну, разумеется, я же их в лучших чувствах оскорбил. Ну, то есть когда они мне все латы своими гнилыми бананами уделали, это было ничего так, нормально, я ж подонок. А они такие хорошие, такие сияющие, такие… «А нас-то за что?»

В общем, я демонстративно проскакал у них на глазах через всю оккупированную Алым орденом Длань Тира до самых руин анклава — только подковы заискрили. Мог бы и демонстративно шагом проехать, Алый орден от меня всё равно шарахался, как от чумы… хотя почему «как»? Я и есть чума, и уж если кто об этом знает лучше всех, так это именно Алый орден.

3. По местам боевой славы

Побродил по руинам анклава, оценил дело рук своих, погордился собой, взгрустнул об Артасе. Чумной котёл так и остался на поле боя. Остались и насесты для горгулий, и помост, на котором стоял король, наблюдая за сражением. Вспомнил, во что превратился Акерус при Могрейне. Проклял Могрейна, подумал, проклял ещё раз. Вспомнил, как барон Ривендер предлагал мне место градоначальника Стратхольма. Поклялся никогда не ходить в Стратхольм. Эти туда за лошадьми Ривендера ходят, конокрады херовы. Будь я проклят, если подниму руку на того, кто мне доверял.

Кстати, вот… Ну, я ладно, я свою лошадь тоже спиздил (у Алого ордена, кстати). Но у меня это была инициация, у меня просто другого выхода не было. Если б я её не спиздил, мне б никто её не дал. И даже Артас бы не дал. И это ещё не всё, я ж эту свою лошадь два раза спиздил, вообще-то. Потому что сначала её укокошили и отправили воскрешаться в долину какой-то неведомой загробной хуйни, и оттуда мне её тоже надо было спиздить: сначала запилить того, кто её там объезжал, а потом в наш мир привести. Это вроде игры «Докажи, что у тебя яйца по полпуда», как-то так. Без неё никаких лошадей, без неё будешь пешком гулять по полю боя, как лох с пейджером. (Ну, и я посмотрю на того, кто пешком на это поле боя сунется, ага.)

А вот кто мне объяснит, что этим-то надо от конокрадства? У них в каждом городе по стойлу: тут тебе и лошади, тут тебе и котики, тут же тебе и слоники какие-то с черепахами — ну, полный зоопарк, и стоят, главное, копейки. Не. Не спортивно типа. Надо пойти к барону Ривендеру, отобрать у него коня — вот тогда будет спортивно.

Пиздец, я считаю. Они там все, в своём Азероте, ёбнулись, с жиру бесятся и уже просто не знают, чем заняться. Верните меня Артасу, бастарды! Я хочу диктатуры и почёта по заслугам, а не по приколу. Дайте мне возможность защищать своего короля, когда вы придёте в ЦЛК за его мечом, проститутки! Дайте мне возможность хотя бы охранять конюшню барона Ривендера!

Решил. Напишу плакат, встану пикетом у…

Нет, передумал. По всему выходит, что вставать надо у офиса разработчиков, а это уже хуёвая РПГ, чересчур РЛ.

Пошёл косить траву. Сделал первый квест — помог аптекарю-ебанашке найти его книгу рецептов. Не стал бы помогать, потому что он отрёкшийся. Но он ебанашка, натурально, и мне просто жалко его стало. Всё равно башкой не соображает, даже не понял, наверное, что и сделал-то, когда отрёкся. Хуй с ним, пускай свои грибы сушит. Грибы, кстати, так себе, у меня забористей.

4. На чужих берегах

Пока косил траву, внезапно стал крутым газонокосильщиком. Дай, думаю, теперь поеду в Калимдор, может, хоть развеюсь маленько. Калимдор за океаном, это тебе не грибы сушить.

Приехал. Терамор. Сверху, с неба, дождина ебошит, снизу, из моря, какое-то чучело прёт прямо на меня, на навигаторе счётчик тикает: «Осталось стрелков: 12». Ну, пиздец, думаю, вот мне только ещё двенадцати апостолов к позавчерашним трёмстам спартанцам не хватало. Уехал куда глаза глядят. Эти со своими апостолами, соответственно, пошли в жопу.

Какой горькой иронией обернулись слова Артаса о том, что моё существование будет исполнено страдания и неутолимого голода! Я хочу разорвать на тряпки этих ничтожных тварей, у которых не хватает ума прекратить междоусобицу даже перед лицом общего врага. Я хочу пить их кровь и закусывать их плотью, у меня в ушах до сих пор звучит призыв Артаса к битве: «Пируйте, дети мои!» Воистину: прах к праху.

Что делать дальше, даже не знаю пока. Деньги на исходе. Аукцион забит травой, как чумной котёл черепами, и, по-видимому, каждый сам себе алхимик, потому что зелья тоже не покупают. А может быть, не покупают у рыцаря смерти. Ладно, если так, то и это я тоже запомню.

И в любом случае: завтра будет новый день.

(Ничего не обещаю, продолжения не ждите. Может, оно будет, а может, его и не будет. В любом случае это просто ролевая игра, никого ни к чему не обязывающая.)