…которые лично я считаю альфой и омегой любого сюжета.
В кавырнадцатый раз пересматривая «Хозяина морей» (а надо сказать, что лучше фильма о приключениях на море я не видела, хотя, конечно, не исключено, что просто плохо смотрела остальные), отметила там совершенно случайно парочку очень курьёзных ляпов.
Ляп второй. События фильма относятся к 1805 году, и капитану Обри, судя по образу, созданному Расселом Кроу, к этому моменту что-то около сорока лет. И вот, за праздничным ужином между ним и молоденьким мичманом — без пяти минут лейтенантом происходит такой диалог.
— Сэр, — говорит юноша, — мистер Блейкни сказал, что вы были с лордом Нельсоном на Ниле.
— Да, — отвечает капитан, — я был молодым лейтенантом не старше вас.
Так вот, кто знает, тот в курсе, что сражение при Абукире, о котором идёт речь в диалоге, произошло в 1798 году, то есть за семь лет до описываемых событий. Таким образом, то ли капитан Обри за семь лет состарился на двадцать пять, то ли юноша не совсем юноша.
Но это как бы ладно, это мы спишем на степень опьянения капитана. Пили офицеры, понятно, только вино, потому что остатки рома, как мы знаем, пошли в награду за модель вражеского корабля, но и вином, ежели умеючи, нажраться можно до полного оверкиля.
А вот ляп первый фееричен уже воистину.
Во время обсуждения первого боя с «Ахероном» доктор Мэттьюрин замечает:
— По сравнению с ним, — он имеет в виду «Ахерон», — «Внезапный» выглядит слегка старомодным. Может, я не прав?
— Так вы полагаете, я тоже устарел? «Внезапный» отличный корабль, современный корабль, — отвечает капитан и пускается в не шибко понятный постороннему человеку рассказ о достоинствах корабля.
Разговор заканчивается решением капитана проводить ремонт в море.
И вот мы видим эпизод ремонта. Сцена на мачте. Кто-то из старожилов (не разобрала, кто именно) зовёт всё того же мичмана и указывает ему на вырезанные инициалы «J.A., 1785» («Джек Обри» — по-английски «Jack Aubrey»), сопровождая эту демонстрацию следующим пассажем:
— Вот… Это капитан вырезал, когда он был гардемарином. Он знает корабль вдоль и поперёк. Говорит, столько крови пролил на палубу, что теперь, считай, они родственники.
Ничего не имею против количества пролитой на палубу крови, это, когда корабль непрерывно воюет, вообще как бы даже и нормально… извините за цинизм. Так же ничего не имею против того, что капитан корабля некогда служил на этом корабле гардемарином, — история ещё и не такие фортели откалывала. А родство с кораблём — это вообще хрестоматия, можно сказать. Так что это всё не удивительно и мало восхитительно. Изумляет другое. С того момента, как на мачте корабля появились инициалы его будущего капитана, прошло уж двадцать лет, а корабль, как был, так и остался «современным» — вот это настоящая сенсация для деревянного парусного флота.
Оба ляпа, полагаю, произошли из-за подгонки эпизодов. Фильм снимался на основе сразу нескольких произведений О’Брайана, а при таком синтезе уследить за хронологической тканью повествования сложно, и косяки почти гарантированы. Тем более досадно, что сам фильм исключительно прекрасен, и я имею в виду отнюдь не только (и даже далеко не столько) технические подробности, сколько саму историю, очевидно камерную и одновременно эпическую по сути — редчайшее сочетание, настолько мало кому удававшееся, что на вскидку я просто даже не вспомню ни одного аналога.
Это я всё к чему. Это я к тому, что фильм снимал Питер Уир — мастер, умница и большого трудолюбия человек. Ляпы Питера Уира поэтому вызывают лишь лёгкую улыбку на фоне общего огромного восторга.
…Какие выводы сделает из этого Вася Пупкин, пишущий своё эпохальное полотно, — это уже, в принципе, не моя забота.
