Былинное, эпическое

Вот, пока я тут делаю вид, будто выздоравливаю, мысли мои живут сами по себе (у меня на них сил нет), текут вяло, светят тускло, однако же временами (по инерции, очевидно, я других причин не вижу) озаряются вспышками предынсайтного состояния (чувствуете мощь, да?).

Завязка: я делаю вид, будто выздоравливаю, преимущественно в горизонтальном положении. Тема: пришла мне в голову мысль об Илье Муромце, который, как известно, лежал на печи тридцать лет и три года. Сразу должна сказать, что вот именно этот конкретный подвиг я бы точно ниасилила, я бы надорвалась столько лежать, тем более на печи. Но Илья Муромец был эпический герой и сдюжил. Я бы не сдюжила. Но речь не обо мне. Сравнивая себя с Ильёй Муромцем, я задалась вопросами предынсайтного свойства, которые хочу задать и вам, дорогие мои, ибо вдруг вы ими ещё не задавались.

Лежал ли Илья Муромец на печи тридцать лет и три года в буквальном смысле или же в фигуральном? И если в фигуральном, то в каком месте сия фигура должна приобрести иные фактические очертания? Выходил ли он, допустим-то, во двор хотя бы по нужде? Или он, как эпический герой, не нуждался абсолютно, чем, собственно, и привлёк внимание калик-перехожих, к огромному своему удивлению не заметивших во дворе его дома нужника, что и послужило действительным поводом ко всем дальнейшим событиям?

Лежал ли Илья Муромец на печи тридцать лет и три года один? Ибо, согласитесь, если он лежал там не один, это совершенно меняет буквально сразу всё. И, пожалуй, делает нашего национального эпического героя ещё более эпическим, не сказать бы национальным.

И, наконец, самый главный вопрос: ВО ЧТО ОН, СЦУКО, СТОЛЬКО ВРЕМЕНИ ГАМИЛСЯ?!

Остальное мне, в общем, приблизительно понятно.

Спасибо за внимание, извините за капс, я уже почти адекватна, чуть-чуть ещё осталось, три пижамы всего.