Без прологов и эпилогов, просто как пришло в голову.
Вот есть образ динамики, сиречь характера и темпа, в котором развивается действие. Сюда же относим сумму образов всех действующих лиц, сюда же приплюсовываем хронотоп со всей его атрибутикой. Первое, что в норме у нас должно получиться — это музыкальная тема, естественно (как квинтэссенция хронотопа, ога).
Вот есть образ динамики, сиречь характера и темпа, в котором развивается действие. Сюда же относим сумму образов всех действующих лиц, сюда же приплюсовываем хронотоп со всей его атрибутикой. Первое, что в норме у нас должно получиться — это музыкальная тема, естественно (как квинтэссенция хронотопа, ога).
Грубо: при слове «современная Россия» возникает саундтрек из сентиментальной херни самого разного, но неизменно дешёвого разлива, начиная от какой-нибудь особо сопливой девахи и заканчивая ворьём.
Это был пример из реальности. Но мы лёгких путей не ищем, мы все творцы ниибаццо, нам окружающей действительности мало, и мы все пишем о том, чего нет — либо уже, либо ещё, либо вообще никогда. И вот, раньше или позже у всякого приличного писателя (у такого, во всяком случае, который знает, что мир не только выглядит, но и звучит) встаёт вопрос: а какова, собственно, квинтэссенция хронотопа в его персональном случае? Что за музыка, короче говоря, соответствует его миру?
Нет, не «нравится героям» и не «слушают персонажи», а именно «соответствует миру» — это две большие разницы. Современная Россия, повторяю, — это лагерно-подростковый сентиментализм, но героям этого романа данный саундтрек нравиться не обязан. Он просто входит в их жизнь неизменным фоном, вот и всё. То есть речь не о предпочтениях действующих лиц, а именно о квинтэссенции окружающего их мира.
Дело в том, что именно из неё будет вырастать музыкальная тема каждого действующего лица: и тех, кто относится к такой музыке благосклонно (собственно тема), и тех, кто на дух её не переносит (рема, соответственно).
Я чего вдруг поняла (и чего, собственно, взялась ваять эту телегу). В какую современную книгу ни ткни — обязательно отыщется музыкальная тема каждого отдельного действующего лица (что это будет за музыка — вопрос уже отдельный). А вот общей музыкальной темы — той самой квинтэссенции хронотопа — в современных книгах нет. Как результат: скрипки стремятся перескрипеть литавры, те, в свою очередь, делают всё возможное, чтобы выделиться на фоне контрабасов, которые так и норовят законтробасить духовые, которые уж как дунут, так уж дунут, и так далее. Общей симфонии не получается. Нет темы. Это чаще всего.
В лучшем случае получается недосимфония без солистов: вроде как всё и стройно и даже местами мелодично, но это лишь общий гул, в котором ни одному инструменту не удаётся раскрыть свой потенциал и тем расцветить общую картину. Нет ремы.
Вот такое наблюдение. Выводы фтопку, у нас опять лето включили.
Это был пример из реальности. Но мы лёгких путей не ищем, мы все творцы ниибаццо, нам окружающей действительности мало, и мы все пишем о том, чего нет — либо уже, либо ещё, либо вообще никогда. И вот, раньше или позже у всякого приличного писателя (у такого, во всяком случае, который знает, что мир не только выглядит, но и звучит) встаёт вопрос: а какова, собственно, квинтэссенция хронотопа в его персональном случае? Что за музыка, короче говоря, соответствует его миру?
Нет, не «нравится героям» и не «слушают персонажи», а именно «соответствует миру» — это две большие разницы. Современная Россия, повторяю, — это лагерно-подростковый сентиментализм, но героям этого романа данный саундтрек нравиться не обязан. Он просто входит в их жизнь неизменным фоном, вот и всё. То есть речь не о предпочтениях действующих лиц, а именно о квинтэссенции окружающего их мира.
Дело в том, что именно из неё будет вырастать музыкальная тема каждого действующего лица: и тех, кто относится к такой музыке благосклонно (собственно тема), и тех, кто на дух её не переносит (рема, соответственно).
Я чего вдруг поняла (и чего, собственно, взялась ваять эту телегу). В какую современную книгу ни ткни — обязательно отыщется музыкальная тема каждого отдельного действующего лица (что это будет за музыка — вопрос уже отдельный). А вот общей музыкальной темы — той самой квинтэссенции хронотопа — в современных книгах нет. Как результат: скрипки стремятся перескрипеть литавры, те, в свою очередь, делают всё возможное, чтобы выделиться на фоне контрабасов, которые так и норовят законтробасить духовые, которые уж как дунут, так уж дунут, и так далее. Общей симфонии не получается. Нет темы. Это чаще всего.
В лучшем случае получается недосимфония без солистов: вроде как всё и стройно и даже местами мелодично, но это лишь общий гул, в котором ни одному инструменту не удаётся раскрыть свой потенциал и тем расцветить общую картину. Нет ремы.
Вот такое наблюдение. Выводы фтопку, у нас опять лето включили.
13 комментариев:
А, может, тот, кто эти современные книги писал, эту мелодию хорошо слышит. А вы с автором просто не срезонировали, так сказать
Или он вообще не аудиал, а кинестетик, к примеру, или жуткий визуал и ему важнее запах, или картинки. А музыку он не слышит - медведи по ушам прошлись
2 Анонимный
Как только язык, которым пользуется писатель, перестанет иметь звучание и приобретёт свойство пахнуть, например, вы немедленно окажетесь правы в части возможной приоритетности, соответственно, запахов; причём таковая приоритетность будет даже не возможна, а единственно уместна.
Но до тех пор, пока язык именно звучит, а не пахнет и не ощущается кожей, не имеет цвета и консистенции (то есть он может это всё иметь, но только в переносном смысле), выражение "писателю медведи по ушам прошлись" будет равносильно признанию его профнепригодности.
Но я, честно скажу, такого умельца, который профнепригоден как писатель именно в силу собственной патологической глухоты, встретила только однажды, на "Мини-прозе" в 2005 году (рассказ "Серебро твоего молчания", если интересно). Остальные, в общем, по части достаточности слуха вполне здоровые люди (тут следует заметить, что такие вещи, как достаточность слуха и богатство языка, позволяющее эту достаточность адекватно реализовать, отнюдь не одно и то же, и то, что при первом приближении выглядит как глухота, на поверку в 99,9% случаев является именно убогостью речи, от которой человек сам же и страдает).
На мой взгляд, умение слышать музыку текста из двух пластов складывается: первый - умение работать собственно со звучанием (ритм, темп, паузы, звукосочетания, жанр и т.д.), второй - умение оценить гармоничность структуры, здесь "звучание" языка уходит из области непосредственного звучания в области метофоры. В основе второго, на мой взгляд, лежит вкус и синестезия (синестезия в смысле способность перекодировать образы из языка одного анализатора в другой). Музыка - это прежде всего структура. За вычетом времени останется чистая форма. Музыка минус время (плюс одновременность, выход за пределы времени что ли) есть картина, пространственная картина. Гармоничная структура звучит хорошей музыкой (не в смысле, что прям музыку слышно, хотя при сильной синестезии и такое, наверное, возможно, а в смысле, что оно воспринимается как хорошая музыка), плохая структура звучит плохой, фальшивой, несоразмерной музыкой - элементы диссонируют. Причём у меня плохой музыкой может звучать как текст, так и система фактов или аргументов, так и здание, так и кулинарное блюдо. Если человек мне врёт, я схожу с ума оттого, что его слова звучат очень плохой музыкой. От безвкусного интерьера я схожу с ума, потому что он НЕВКУСНЫЙ (так что безвкусный - это ещё мягкий вариант). :) От плохой музыки я свихиваюсь, потому что она непрапорциональна и мучает меня нарушенной гравитацией между элементами и смещённым центром тяжести. А когда Булгаков говорит о строчках (или страницах книги, не помню), которые "_пересыпаны_ пятнами от слёз", я едва ли не обижаюсь на Булгакова за такую глухоту :)
Я у себя в блоге немного в эту сторону писала, возможно, кому-то и будет интересно: http://la-scandinavia.livejournal.com/3320.html
Правда, с музыкой в этом тексте тоже не всё гладко. ;)
la-scandinavia
2 la-scandinavia
Музыка - это прежде всего структура.
Безусловно. Однако не забудем, что если музыка -- это структура по определению, то структура -- это музыка только по восприятию. Иными словами, для меня, например, структура -- это просто набор соотносящихся друг с другом элементов, которые могут быть чем угодно, в том числе, конечно, и звуками, но именно лишь в том числе.
Но, разумеется, если мы говорим о структуре языка, то неизбежно приходим к "музыкальной" аналогии, потому что язык таки звучит, и деться от этого покамест некуда (да и надо ли?).
А когда Булгаков говорит о строчках (или страницах книги, не помню), которые "_пересыпаны_ пятнами от слёз", я едва ли не обижаюсь на Булгакова за такую глухоту :)
Ну... я, возможно, глухой пень, но ничего предосудительного в таком словооупотреблении не нахожу. Страницы, пересыпанные пятнами, -- это просто страницы, которые быстро-быстро листались, пока на них капала жидкость. То есть тут Булгаков решил совместить статику (конечный результат) с динамикой (процессом образования пятен). Эксперимент, возможно, небесспорен, с точки зрения формальной корректности речи, но, имхо, удачен как способ лаконичного создания живого образа. Во всяком случае, я отлично понимаю, что автор хотел сказать этим "пересыпаны".
Однако не забудем, что если музыка -- это структура по определению, то структура -- это музыка только по восприятию. Иными словами, для меня, например, структура -- это просто набор соотносящихся друг с другом элементов, которые могут быть чем угодно, в том числе, конечно, и звуками, но именно лишь в том числе.
Ну да. Я и говорю: два пласта. В первом язык-звучащий, а во втором - язык-умозрительный. Причём второй пласт глубже, потому что само звучание языка - всего лишь средство создания умозрительного, идеального образа (я говорю в контексте платоновских идей, наверное, или в контексте cosa mentale Леонардо да-Винчи, что для меня одно и то же). Я всегда думаю, что в искусстве единственную ценность имеет образ, в котором закодирован смысл, а смысл - это суждение о мире, способ связи элементов в структуру. Обычно внутри себя я называю это идеей, думаю, что не только я. Идея амодальна, лежит за пределами модальностей (слуховой, зрительной, тактильной и т.д.), вообще за пределами чувственного восприятия. Образ, при помощи которого она выражается, овеществляется, материализуется, может быть полимодален, мультимодален, вариативно модален... То есть одну и ту же идею можно зашифровать на языке музыки, живописи, танца, например - и, возможно, даже набор символов, её вбирающий, будет один и тот же. Просто проекция набора символов, проекция идеи на материал будет разной. Будет ли это проекция на аудиальное или на визуальное, например, не столь важно - это как гладкое и блестящее: свойство одно, а модальности разные, кинестетическая и аудиальная в данном случае.
Звучание же текста – это только одно из средств шифрования смыслов – возможно, самое расхожее, но не единственное. Например, я могу вполне представить, как в качестве дополнительного средства может выступать визуальная организация текста… Плюс язык бывает разный, не обязательно именно звучащий – пиктограммы или шрифт Брайля, кажется, не звучат. Вот, кстати, интересный вопрос: звучит ли текст для глухого человека? :)
Но, разумеется, если мы говорим о структуре языка, то неизбежно приходим к "музыкальной" аналогии, потому что язык таки звучит, и деться от этого покамест некуда (да и надо ли?).
Музыку можно почти спокойно нарисовать и это будет просто другая проекция одной сути. С поправкой на искажения трансляции, которые неизбежны. (Точно также можно выразить её в словах). :)
Ну... я, возможно, глухой пень, но ничего предосудительного в таком словооупотреблении не нахожу. Страницы, пересыпанные пятнами, -- это просто страницы, которые быстро-быстро листались, пока на них капала жидкость. То есть тут Булгаков решил совместить статику (конечный результат) с динамикой (процессом образования пятен). Эксперимент, возможно, небесспорен, с точки зрения формальной корректности речи, но, имхо, удачен как способ лаконичного создания живого образа. Во всяком случае, я отлично понимаю, что автор хотел сказать этим "пересыпаны".
Во. Нашла этот кусок. Там всё интереснее:
«Сестра послала записную книжку по почте мне вместе с письмом,
начинавшимся словами: "Вы литератор и его друг, напечатайте, т.к. это
интересно..." (Дальше женские рассуждения на тему "О пользе чтения",
пересыпанные пятнами от слез.)» (Это из «Необыкновенных приключений доктора», хотя я почему-то считала, что из «Записок врача»).
la_scandinavia
№2
Формально вроде придраться не к чему: чуть ироничный образ, который лично у меня вызывает лёгкий запах нафталина – и оно очень уместно, образует «хорошую музыку» с с образом сестры. Но меня поражает, насколько мне это невкусно, именно последние четыре слова. Для того, чтобы мне это вообразить, мне надо представить, как слёзы капают в разные места страницы, между строчек, и расплываются круглыми маслянистыми пятнами; потом мне надо эти маленькие влажные пятна как-то высушить, но это тоже вполне естественно; а вот потом мне надо эти высушенные пятна как-то превратить в сыпучие элементы, а для этого нужно их неестественным образом превратить из двумерных в трёхмерные, придать им объём и неестественную для них твёрдую сухую консистенцию, сделать из них какие-то маленькие плоские бляшки на манер расплывшихся капелек воска, накапавших от свечи, отодрать их в количестве от страницы, а потом хаотично раскидать, пересыпав листы. К концу процедуры я начинаю ненавидеть автора за то, что он подверг меня такому идиотскому занятию. ))) Ну не сочетаются слова «пятна от слёз» со словом «пересыпать»!!! Как не сочетаются клубника и майонез, например. :(((((
Может быть, дело ещё в том, что я в тот момент читала Булгакова параллельно с Набоковым почему-то. :) По-моему, с «Даром» параллельно… А у Набокова же принципиально иная тщательность подбора каждого слова и синестетичность на порядок круче. Но у Булгакова зато другое… У него жизнь.
Полезла сейчас в старые записи – как раз тогда записала мысль, чтобы не забыть, но потом не додумала, иссякло что-то внутри:
«Я читаю Булгакова – «Записки юного врача» и ещё кое-что. Булгакова и Набокова. Набоков мне нравится больше –
изощрённость словесной ткани; ажурная вязь слогов и аллитераций, подробность узора – методичная, доскональная, почти неумолимая;
насмешливая, абстрактная, едва ли не абсурдная лихость общих конструкций и крупных поворотов, загадки и прихотливость сюжетных фракталов;
журчащая, разнотравная, вкусная, весомая; золотом, теплом и ароматами пронизанная речь – и не речь уже, а синтезированная летняя поляна, музыка, память…
Набоков, при всей своей тяжести (многослойности) и жутковатости (интересно, почему он меня пугает?) мне нравится больше. Булгаков же после душного, звенящего набоковского разнотравья не идёт – точнее, идёт слишком легко... И раздражает кажущаяся простота – и то, что с микроуровня слов сразу же переключаешься на макроуровень сюжета, и то, что начинаешь подозревать автора в невнимании к словам (ну совершенно невозможно же сказать «пересыпанные пятнами от слёз» - это невкусно, в конце концов)…
Но, решив дать нечитанному ранее Булгакову второй шанс, открываю «Записки юного врача» - и литература отходит на задний план – потому что на план передний выходит жизнь.
Первой скрипке моей профессии, ответственности и выбора, самой жизни вторит скрипка литературы и где-то по бокам трепещут отзвуки набоковского «Дара» - чистого воздуха чистой литературы, пронизанного золотым светом правды и повседневности».
Набоков тронул формой – эстетическое впечатление, приобретающее характер этического, Булгаков – напрямую этикой задел и запустил внутреннее движение, размышления, выборы.. Идеи в любом случаи дошли - и по силе впечатления Булгаков ничуть не меньше оказался, просто один формой работает, а другой… ну по-другому как-то идеи транслирует, затруднюсь даже сказать как (формой тоже, само собой, но оно там не основное и не единственное, а у Набокова едва ли не). Может, просто говорит: «я верю в это и в это, вот аргументы»… :) Интересно.
Поэтому Булгаков может себе позволить небрежность в метафоре, а Набоков – фиг. Эстет. :)))
la_scandinavia
2 la_scandinavia
Упс... я прамодальности ниасилила нифига. Вообще ничего не поняла. Но вот к этому плюсадин:
Вот, кстати, интересный вопрос: звучит ли текст для глухого человека?
Мне тоже любопытно, ага.
Насчёт Булгакова. Кажется, "Необыкновенных приключений доктора" я вообще не читала. Во всяком случае, не помню этого произведения в упор, ну да суть не в этом.
С образом там всё в порядке и со словоупотреблением тоже: усилено значение выражения "женские рассуждения" -- показано превалирование ярчайшего эмоционального фона над собственно рассуждениями. То есть это даже не ирония, это вполне серьёзная констатация как интеллектуального, так и эмоционального развития сестры.
Дело в том, что там слёзы сухи изначально. Они просто сыплются из тётки, как горох, -- непосредственно из глаз на бумагу, минуя сердце. Соответственно, там ничего не расплывается, а просто потёрто слегка в тех местах, где они упали. "Пятна" в данном случае -- это именно пятна, а не разводы и не кляксы.
Это просто сухие слёзы, вот и всё. Такие бывают, да, тут Булгаков очень здорово подметил.
Это всё, конечно, правомерно лишь в том случае, если нет противоречий. Я произведедние, повторяю, не читала, но из контекста приведённой вами фразы именно такой образ и складывается.
А Набоков мне скучен. Я бы не назвала его ни тяжёлым, ни многослойным, но он как будто панически боится совершить ошибку -- а это автоматом перекрывает кислород импровизации. Слишком выверенно, слишком академично, слишком правильно и всё по струнке. Такое впечатление, что эстетика его костюма зиждется на хорошей погоде, а не на мастерстве портного. Мне его лекции стилистически нравятся больше, чем художественные произведения -- вот именно поэтому (хотя семантически я не могу назвать интересными даже и лекции).
Но ваша точка зрения как ваша точка зрения мне интересна, так что спасибо вам за это лирическое отступление о Набокове и Булгакове. :)
Буду говорить за себя. (первый коммент - это мой, забыла подписаться) Дя меня язык не столько звучит, сколько ощущается. Как правильно сказали о модальностях и субмодальностях, так вот аудиальная модальность при чтении для меня имеет крайне малое значение, я смотрю на слово и вижу образ+ощущение. То бишь, я, как визуало-кинестетик, язык вижу и ощущаю, а не слышу. Слышу только тогда, когда раз в полгода на меня находит желание почитать чьи-то стихи, вот тогда я проговариваю слова про себя и могу хоть какое-то звучание услышать. А так, каждое слово - это образ их нескольких букв, который сразу же перерождается в образ семантический(н-да, выразилась, называется))).
Тот пример, с "Серебром"(кстати, я же сам рассказ не читала, что там с контекстом? может быть, тот дурной герой просто болен на всю голову, и все его действия имеют железобетонный обоснуй)Но елси обоснуя нет, то я обвинила бы автора не в языковой глухоте, а в слепоте при описании эмоций-чувств-отношений. В нелогичности тоже можно обвинить. В общем, там много поводов для обвинения, но про глухоту я бы, скорее всего, и не подумала бы.
Ллой
2 Ллой
Ответ вот тут:
Слышу только тогда, когда раз в полгода на меня находит желание почитать чьи-то стихи, вот тогда я проговариваю слова про себя и могу хоть какое-то звучание услышать.
Именно так пишет -- я уверена в этом -- большинство нынешних писателей (и читает большиинство нынешних читателей). И это именно то, как не надо писать и читать. Всякое увиденное слово должно быть произнесено вслух или как бы вслух про себя, только она оно обретёт полноту. И это постольку, поскольку язык складывался в дописьменные времена, когда огромное значение для семантики имел фонетический рисунок, причём не только собственно слова, но и целиком всей фразы (что особенно важно для языков с относительно свободным порядком слов в предложениях, а это в том числе и русский).
Фактически, отказываясь полноценно прочитывать каждое слово в нестихотворном тексте, вы обкрадываете себя. Дело ваше, конечно, но если вы вдруг (да, я помню, что вы не собираетесь, но вдруг) возьмётесь писать книги, это с большой вероятностью обернётся тем, о чём я пишу в головном постинге (без гарантии, естественно, но с большой вероятностью).
В общем, там много поводов для обвинения, но про глухоту я бы, скорее всего, и не подумала бы.
Там всего хватает, и обоснуя ноль. Но глухота там всё-таки главное, "точно-точно вам говорю".
Correction
"только она оно обретёт полноту" -- "только тогда оно обретёт полноту"
--Именно так пишет -- я уверена в этом -- большинство нынешних писателей (и читает большиинство нынешних читателей). И это именно то, как не надо писать и читать.
Не хватает терпения проговаривать при чтении - слишком медленно, слишком отвлекает, в общем, это слишком)) При письме - проще, пишу я куда как медленнее, чем читаю. И вот именно при письме, если мне приспичивает, я начинаю подбирать "то самое слово и ту самую фразу, обращать внимание на то, что как звучит и даже впоинать всякие правила великого и могучего".
--"только она оно обретёт полноту" -- "только тогда оно обретёт полноту"
Даже не заметила бы очепятки)) Пришлось дважды медленно прочитать эту фразу, чтобы понять, чем отличаются две половинки) Смысл вижу, образ вижу, а отдельные слова чаще - нет))
Ллой
2 Ллой
При письме... я начинаю подбирать "то самое слово и ту самую фразу, обращать внимание на то, что как звучит и даже впоинать всякие правила великого и могучего".
А оборачивается это тем, что вы не знаете, как выглядит фонетический рисунок других текстов, -- и в результате оказывается, что вам в этом отношении не с чем сравнить собственное сочинение, кроме как со стихами и с разговорной речью. Ну, и с радио ещё, ага. :)
--А оборачивается это тем, что вы не знаете, как выглядит фонетический рисунок других текстов..
Я вообще-то, свой составляю, если что)) Может, он корявый, как коряга, но заточен под меня. Впрочем, это бывает крайне редко, настолько редко, что и не бывает, практически. Стебные фанфики в таком мучении не нуждаются)
--Ну, и с радио ещё, ага. :)
Не, радио - фигня. Они там запятые не проговаривают))
Ллой
Отправить комментарий