«В Германии они сначала пришли за коммунистами, но я не сказал ничего, потому что не был коммунистом. Потом они пришли за евреями, но я промолчал, так как не был евреем... Потом они пришли за членами профсоюза, но я не был членом профсоюза и не сказал ничего. Потом пришли за католиками, но я, будучи протестантом, не сказал ничего. А когда они пришли за мной — за меня уже некому было заступиться».

Мартин Нимёллер. «Когда они пришли…»

4 января 2010 г.

«Снег выпал только в январе, на третье в ночь...»

На четвёртое, правда. И на сей раз всё кликабельно.

1. Вот вам, собственно, иллюстрация того, что представляет собой южное зимнее Чюдо и кипарисы в снегу. Фотка поганенькая, но она тут не для красоты, а для наглядности.




У нас дубак. Дубак — это когда объективно минус очень маленький, но ты, тем не менее, выходишь на улицу в зимних сапогах, в довольно тёплой шерстяной куртке и в перчатках на меховой подкладке, а через пятнадцать минут начинаешь захлёбываться собственными соплями и дрожать от холода. Потому что влажность процентов девяносто. Питерцы, например, поймут. Сегодня, кстати, было ещё ничотак, потому что ветра почти не было. «Почти» — это не значит, что его действительно почти не было, это значит, что он был не совершенно в харю, и глаза поэтому не слезились. А так, вообще, он был, хоть и слабенький. Он тут потому что всегда, и такого, чтоб полный штиль, я, например, не помню. Полный штиль может быть на море, но не на воздусех.

2. Ахтунг, котеги!!! Немного, правда.

Вот на этого котега я наткнулась совершенно случайно. Хотела поставить штатив (о, да) на трубу, чтоб снять кипарис под снегом, — и в объектив внезапно попал котег. Ну, после этого кипарис мне, естественно, стал уже не интересен — ни под снегом, ни лысый.





Upd. Сейчас вдруг подумала, что легко представляю этого котега выходящим в метель берегом Лены. Шаман как есть. Это, вот, видимо он, седой кот, ага.

Котег охотно позировал. Я не хотела его сильно утомлять и, сделав пару кадров, решила всё-таки снять кипарис, но он недвусмысленно направился прямо ко мне под объектив и требовательно мявкнул. Я сказала, что колбаски нет. Он сказал, что плевать хотел на колбаску, что его весьма сытно кормят и что всё, о чём он сейчас беспокоится, — это причесон. Я сказала: «Ты прекрасен», — и он успокоился, после чего, собственно, и начал позировать. Даже зевнул разок, только у меня, во-первых, руки ещё кривые, чтоб динамику снимать, а во-вторых, та труба, на которую я поставила штатив, выше меня ростом. Так что из всей фотосессии нормально получились только две фотки, да и те пришлось обрезать и фотошопить, ибо изначально вышло криво и темно.




А этот котег праздновал Новый год рыбьей головой. Я ему тоже устроила фотосессию, только покороче (и с худшим результатом, потому что на сей раз густая тень под кипарисом оказалась для моих кривых лапок вапще непобедима. Отфотошопила как смогла, обкорнала что не жалко — и на том спасибо). Всё равно кросавчег, потому что котег.




Так и живём. Под ногами лёд, присыпанный песочком (вы, небось, уже и забыли, что такое песочек на льду, да? А тут, вот, солью дороги не посыпают, потому что зачем, если песка вокруг полно).

И никто ко мне не едет. Хнык...


2 комментария:

Анонимный комментирует...

Первый котег - очарователен от ушей до хвоста. Глаза, особенно. Лиса, прямо-таки, а не кот

Schisma комментирует...

2 Анонимный

Да, он прекрасен весь. :)

Отправить комментарий